Предлагаем Вашему вниманию отрывок из книги Белый храм на высоких горах (С.Петербург: Алетейя, 2004) посвященный многогранному архиерею РПЦЗ, таланту-самородку, Владыке Ирийскому Даниилу (Александрову + 26 апр. 2010 г.).
Сегодня - день Чураевки. Она находится в тихом укромном уголке на реке Помпераг, более часа езды от Нью-Йорка. Мы отправились с моим новым другом, музыкантом Николае?. Качановым на его машине и около полудня были на месте.
Дом Георгия Гребенщикова стоит на горе. Говорят, раньше он был ближе к реке, внизу. Но когда начали строить национальную дорогу, дом перенесли наверх. Теперь он рядом с часовней Святого Сергия.
Мы остановились прямо у часовни со сверкающим куполом. Золотая луковица, казалось, прорастала стрелами своих молитв в самое небо. Обогнули бывший гараж Гребенщикова, где размещалась некогда типография известного издательства «Алатас». Зашли к Соболевым, русским эмигрантам послевоенных лет. Хозяйки дома не оказалось, и мы, обменявшись несколькими словами с ее мужем, слепым стариком Соболевым, пошли разыскивать епископа Даниила.
Его дом находился совсем рядом, сразу за поворотом дороги, идущей мимо часовни. Дверь открыл старик с седой бородой, одетый в простую серую холстянку - упрощенный вид священнического подрясника. Это был сам епископ Даниил. Мы поздоровались, и он сразу же сказал:
Жду, давно жду. Извините за беспорядок. Всем гостям я всегда отвечаю: «Вы хотите видеть епископа Даниила? Так его нет дома. А я - его келейник».
Действительно, кухня, в которой мы оказались, была завалена старинными вещами: колоколами, курительницами, русскими самоварами, персидскими кувшинами и разнообразным слезным инструментом. Епископ Даниил - настоящий затвор-(, и, если бы не мучил его недуг - диабет, он наверняка не являлся бы на люди. А так приходится часто ходить в лавку за здуктами и вести размеренную жизнь.
Первое, что бросается в глаза при встрече с ним, - редкая самобытность и речи, и мышления, и всей его отшельнической жизни. Он - из старообрядцев. В часовне, на людях, службу ведет по новому уставу, у себя дома - служит по старому. Знает крюковое пение, которое за границей почти неизвестно. Поет редкие распевы, особенно прекрасен Богородичный распев.
Разговор сразу же начался о Гребенщикове, и я, не скрывая своих намерений, выложил, зачем приехал. Завязалась беседа, которая импульсивно касалась разных тем: то Гребенщикова, то самого епископа Даниила, то музыки, потому что Владыка и Николай Качанов сразу нашли друг друга - два знатока древней русской музыки.
Епископ Даниил рассказал, что приехал в Чураевку, когда Гребенщиков уже был болен и, потеряв речь, не мог ничего говорить. После смерти писателя и его жены, Владыке, тогда еще отцу Александру, перешла типография и то немногое, что было в доме. В свое время он окончил семинарию, освоив там печатное дело. Еще при жизни Гребенщикова начал думать об издании книг и через три года после смерти писателя сам выпустил в свет его автобиографическую повесть «Егоркина жизнь». Позже стало тяжело работать одному, да и просто надоело, разочаровался в печатном деле.
Зафиксированное словоблудие - вот что такое печатное слово, - говорит.
Вообще у него было много разочарований. В Чураевку приехал с мечтой об уединении.
Говорили, стоит часовенка в лесу - вот я и приехал. Думал, буду служить. А оказалось, никому здесь мои молитвы не нужны. Они-то и на службы не ходят…
А что касается Гребенщикова, - продолжает епископ Даниил, - так это была только идея. Знаете, у писателей часто очень много фантазий.
Храм ли, скит ли он имеет в виду… Или алтайский Звенигород?.. Ортодоксальность, присущая епископу Даниилу, начала медленно закипать. И церковь не та, и люди не те.
Разве им что-нибудь надо? Им ничего не надо.
Конечно, у Владыки свое сугубое мнение насчет Чураевки. Все-таки православное настроение берет верх. Тем более что приехал он в Чураевку, когда всё клонилось к закату, и Чураевка на «кладом захороненным». Да ведь и он тоже - клад захороненный. Сам того не знает, что, сохранив древности в душе, являет собой редкий тип самобытного русского человека. Это ничего, что взгляд на часовню отстраненный, Сергий сам службу служит.
Бывают книги для прочтения, - говорит епископ Даниил, - а бывают для почтения. Так же и церкви - есть приходские, монастырские и мемориальные.
Может, оно и так, но со стороны смотреть, из России, есть кусок русской истории, есть русская деревня Чураевка, затерявшаяся в американских лесах. И пока жива Чураевка, пока стоит часовня Святого Сергия, жива и мысль о чудесном ските, где гда-нибудь затеплится лампада и будет разгораться всё сильнее и сильнее во имя дня светлого.
Мы долго сидим, замерзли от холода, который пробирает-сяпо ногам. Владыка внезапно опомнился, подскочил даже.
Будем обедать. Приготовлю совсем особое кушанье - фалафель по-чураевски. Сейчас я буду поваром, а потом пономарем, а потом иеросхимонахом.
Фалафель - арабское блюдо, из бобовой муки делаются небольшие лепешки. Он усовершенствовал это блюдо, добавив в него рыбу и яйца. Изобретательность епископа Даниила проявляется буквально во всем. Поехал на поклонение в Иерусалим, заинтересовался арабским и персидским языками. Хорошо знает персидскую литературу. Цитировал нам «Шахнаме». Всему учится, всё умеет, всё своими руками делает, мастерит сам. Создал несколько архитектурных проектов церквей. Две уже построены: одна - в Англии, другая - в Америке. Радуется, как ребенок.
Моя беда, - говорит, - в том, что я умею больше, чем могу.
Мы с Николаем Качановым бросились ему помогать. Хотели наколоть дров, чтобы растопить печку, всё-таки холодно в доме. Владыка запротестовал.
Послушание выше поста и молитвы. - Отобрал у нас топоры и усадил за стол.
Что будете пить, - спрашивает, - чай или кофе?
И здесь же, не дожидаясь ответа, начинает рассказывать очередную историю из своей жизни, которых у него великое множество.
В одном старообрядческом доме меня спрашивают: что будете пить - чай или кофе? Чай проклят на трех соборах, а кофе на семи. Понятно, что чай.
После обеда спешим в часовню Святого Сергия. На улице мороз, и мы стараемся побыстрее идти. Владыка долго возится с замком, наконец открывает двери, и мы оказываемся в маленькой часовенке, в которой могут поместиться 10-12 человек. Теперь от внутреннего убранства мало что сохранилось со времени Гребенщикова. Иконы простенькие. Были когда-то старинные, но дважды забирались воры - украли иконы. Умер Гребенщиков, нет и хранителя. И всё-таки часовня замечательная, дух в ней живет. Рерих ее создавал, Гребенщиков строил, епископ Даниил служит.
Выходим из часовни и спешим в дом - Владыка службу будет вести. Поднимаемся на второй этаж, там домашняя церковь. Зажигаются все лампады.
Вот теперь я пономарь, - весело напоминает епископ Даниил.
Мы осматриваемся и видим множество книг на многих языках. Велик батюшка. Николай Качанов рассказывал позже, как однажды они встречались с какой-то немкой - она дивилась баварскому диалекту, которым владеет епископ Даниил. В углах комнаты подрамники и куски досок с начатыми иконами.
Владыко, Вы иконы пишете? - спрашиваю. А он сразу же парирует:
Прежде чем я был священником, я был иконописцем. Такой батюшка, сам у своих икон служит.
Всё в жизни возможно, но где же времени на всё взять. И снова сыплет шуткой.
Может ли верблюд пройти через игольное ушко? Может. Сначала нужно его постричь, затем скатать шерсть и сплести нитки . Кожу также можно высушить, порезать на тонкие-тонкие ремешки. Мясо сварить и разделить на отдельные волокна. А косточки тонко распилить.
И снова спрашивает сам себя: – Может ли верблюд пройти через игольное ушко? Может, но очень много времени потребуется. Долго.
Служим службу. Епископ Даниил облачился в монашеское одеяние. Поет старинные распевы. Раскачивает кадило. Молится. Вот она, Радонега!
Владыко, - говорю, - поехали на Алтай, в Россию Построим там настоящую Чураевку, будем службы вести.
От неожиданности он остановился, застыл даже. Ничего не сказал. Чувствую, хотел бы поехать. Подумал немного и говорит:
Сколько мне жить осталось, не сто же лет. Ну, лет десять-двадцать еще послужу.
Разве этого мало? - настаиваю.
Молчит батюшка. О чем думает, только ему одному ведомо.
Тезоименитство 30 августа/12 сентября (благоверного князя Даниила Московского) .
Биография
В апреле 1979 года был призван в ряды Вооруженных сил СССР . Позднее вспоминал: «Попал я в спецвойска. И увидел военную жизнь изнутри. Понравилась мне она очень - серьёзная, порядочная. Я даже стал подумывать, не стать ли мне военным. Но какое-то сомнение меня изнутри всё-таки подтачивало, что-то угнетало. Неожиданно дали мне отпуск. Приезжаю домой, вхожу в комнату, где висели старинные иконы, и глубоко-глубоко вдыхаю их запах. Меня как бы пронзило. Я бросился в храм, исповедался, причастился. Это было моё первое сознательное пришествие в церковь».
После демобилизации в 1981 году поступил в Одесскую духовную семинарию, которую окончил в 1984 году , после чего поступил в Московскую духовную академию .
Монах и священнослужитель
В марте 1985 года был принят в число братии Свято-Троицкой Сергиевой Лавры . По его воспоминаниям, «как пришёл в Лавру, так и пленился ею. Она преображает не только монашествующих, но и светских людей. Я был свидетелем, как в 1987 году в Лавру приехала „железная леди “ Маргарет Тэтчер . Едва она переступила порог этой обители, как просто преобразилась: глаза её буквально светились».
20 июня того же года наместником Лавры архимандритом Алексием (Кутеповым) в Троицком соборе Свято-Троицкой Сергиевой Лавры был пострижен в монашество с именем Даниил в честь преподобного Даниила Московского .
28 августа 1986 года в Успенском кафедральном соборе Владимира тем же иерархом был рукоположен в сан иеромонаха .
26 марта 1988 года был возведён в сан игумена .
29 декабря 1989 года был возведён в сан архимандрита .
Епископ Южно-Сахалинский и Курильский
10 ноября 2001 года в храме во имя Всех святых, в Земле Российской просиявших, Патриаршей резиденции в Даниловом монастыре , в Москве, было совершено наречение архимандрита Даниила во епископа Южно-Сахалинского и Курильского .
Прибыв к месту служения, столкнулся со значительными проблемами, препятствовавшими развитию церковной жизни в регионе: отсутствие глубоких церковных традиций на Сахалине, где большую часть советского периода не было действующих храмов, а первый открылся только в 1989 году: «здесь по приезде меня окружили совсем другие люди, тоже добрые, верующие, искренние, но ничего не знающие о Православии» ; бедность и депрессивность региона: «таких страшных подъездов, как на Сахалине, я нигде не видел» ; тяжёлый климат; острая нехватка священников и недостаточная подготовленность уже имевшихся - удаленность от Москвы и финансовые трудности не позволяли духовенству получать духовное образование, а выпускники семинарий практически не приезжали служить на Сахалин ; острая нехватка активных мирян - «не сформировалась мощная прослойка православной общественности», в том числе из-за постоянного оттока экономически активного населения с острова; практически полное отсутствие полноценных храмовых зданий - приходы располагались во переоборудованных под храмы помещениях; неразвитость транспортной инфраструктуры : «асфальтировано лишь сто километров [дорог]. <…> До дальних приходов не только не доедешь - не долетишь, но и по телефону, бывает, не свяжешься» , особенно трудно было попасть на Курилы ; дороговизна доставки строительных материалов на остров (на Сахалине они не производились) и необходимость делать здания сейсмоустойчивыми , что повышало стоимость их возведения в несколько раз по сравнению с материком; острая недостаточность финансовых средств и отсутствие внешних дотаций .
Особую угрозу представляли многочленные секты, которые отличались крайне высокой активностью на Сахалине и хорошо финансировались из-за рубежа; по оценкам епископа Даниила во второй половине 2000-х годов Сахалин за год посещало порядка 200 иностранных миссионеров , главным образом из Южной Кореи и США . Часто эти секты имели антироссийскую направленность . По словам епископа Даниила: «в избытке молельные дома баптистов, пятидесятников, иеговистов, куда сахалинцы ходят ради куска хлеба. Их возят туда на шикарных автобусах. После зловредных сеансов людей кормили, да подарки дарили: финансовые возможности у сектантов немалые: десятки тысяч долларов ежегодно поступают из-за рубежа на содержание 150 миссионеров. Для сравнения скажу, что за 2002 год на Сахалин приехало всего… три православных миссионера. Молельные дома их построены основательно, с размахом. А мы под храмы получили самые плохие здания» .
В упадке на тот момент по воспоминаниям епископа Даниила находилась фактически и сама Южно-Сахалинская и Курильская епархия: «Работали здесь по вахтовому методу - приехал, поработал три года и уехал. Дух временщичества был не только в городе, но и, к сожалению, в епархиальном управлении. <…> У епархии на тот период долгов было более чем достаточно <…> Удалённость, неверие в развитие духовности и культуры на островах, которое читалось даже в глазах священнослужителей. После первого собрания духовенства я понял, что ко мне относятся несерьёзно. Многие думали, что Сахалин для меня что-то вроде „трамплина“, и через некоторое время я уеду обратно» .
Одним из первых своих указов отменил плату за крещение и за венчание , распорядившись ограничиваться лишь пожертвованиями. По его инициативе в епархии не повышались цены на свечи, несмотря на инфляцию - все эти меры связаны с бедностью большинства прихожан . В 2002 году организованы епархиальные курсы по подготовке псаломщиков, руководителей церковных хоров и преподавателей воскресных школ . Предпринял меры по расширению Воскресенского кафедрального собора , достроив к нему трапезную и колокольню, притвор. Был открыт домовый храм во имя великомученика Пантелеимона при Сахалинской областной больнице (2002). В октябре 2003 года у епархии появился сайт . При епархиальном миссионерском отделе было создано «Братство Александра Невского», занимавшееся молодёжным и православно-патриотическим служением. С 2005 года братством стал проводиться ежегодный летний молодежный православный лагерь в селе Дуэ . В -2009 годы на Сахалине действовал Центр Дистанционного обучения ПСТГУ . Появление филиала ПСТГУ позволило отчасти восполнить недостаток духовного образования клириков и мирян. Кроме того приезжавшие из Москвы студенты ПСТГУ привлекались к миссионерским и образовательным программам Епархии , участвовали в работе воскресных школ действующих при приходах и воинских частях, принимают участие в различных церковных мероприятиях . Епархия старалась заниматься и социальным служением, хотя собирать для этого средства приходилось с трудом .
Будучи убеждённым сторонником активизации миссионерской деятельности Русской православной церкви в условиях конкуренции с протестантскими проповедниками, обладающими значительными финансовыми возможностями , стал активно рассказывать о своей епархии, бывая за её пределами, и содействовать приезду на остров как православных миссионеров, так и вообще православных людей самых разных профессий : «нам сейчас особенно важно, чтобы приезжали православные миряне. <…> Для нас очень важно, когда приезжает, например, директор школы, где введены основы православной культуры , и со своими коллегами начинает говорить на профессиональном языке. Приезжает к нам интересный, авторитетный врач, я веду его в областную больницу, и он там начинает с медиками говорить на общем для них языке. И мне очень приятно, что нашу боль, наши трудности сейчас могут разделить не только священнослужители, но и миряне» . На Сахалин приезжали историк В. Л. Махнач , миссионер диакон Андрей Кураев , группа «Братья Карамазовы », Константин Кинчев , профессорско-преподавательский состав ПСТГУ . Было налажено сотрудничество с Фондом Андрея Первозванного , по линии которого на Сахалин приезжали врачи , священники, деятели культуры, артисты . Регулярно стал выступать с лекциями эксперт по тоталитарным сектам, профессор ПСТГУ Александр Дворкин . При этом епископ Даниил отмечал, что кроме вышеперечисленных факторов, миссионерской деятельности препятствовало отсутствие на Сахалине значимых памятников православной культуры и православных святынь: «мы находимся как бы на „протестантских“ позициях. На острове нет наглядных примеров нашей православной истории <…> Нет возможности осязать, реально прикоснуться к русской церковной культуре, и поэтому мы ведём проповедь фактически только с Библией в руках» . Проводил миссионерские богослужения, на которых часто использовал наряду с церковнославянским и русский язык
Старался по мере сил укреплять связь Сахалина с остальной Россией, население которого «было искусственно оторвано от всей России высокими транспортными тарифами и невниманием нашего руководства к Дальнему Востоку» . Начиная с 2004 года епархия стала организовывать или принимать участие в различных научно-практических и культурно-просветительских конференциях ; для участия в них на Сахалин приглашались верующие специалисты различных областей (см. выше). В августе 2004 года состоялось принесение преподобномучениц Великой княгини Елизаветы и инокини Варвары в Южно-Сахалинск, которое стало всегородским торжеством . С 2004 года на Сахалин стали доставлять благодатный огонь из Иерусалима . В апреле 2006 года было достигнуто соглашение с Издательским советом Московского патриархата об издании на Сахалине газеты «Церковный вестник » с региональным приложением в 4 полосы, где публиковались сахалинские журналисты . Организовывались паломнические поездки в материковую Россию . В то же время не поощрял отъезд населения в материковую часть страны: «Мы, православные, не имеем права покидать эту землю. Покинуть - значит отдать кому-то ещё» .
Принял решение строить Духовно-просветительский центр при Воскресенском соборе Южно-Сахалинска для обеспечения функционирования миссионерской и просветительской деятельности Южно-Сахалинской епархии. Такой центр «даст больше, чем десять построенных храмов. Мы должны выйти из храма, но где с людьми встречаться? У нас нет места. В соборе нет места. Нужно читать лекции, проводить беседы, просто попить с людьми чаю» . Проектирование здания началось в декабре 2006 года , в ноябре 2009 года завершилось строительство, а 3 марта 2010 года состоялось его открытие .
С 20 по 23 сентября 2010 года состоялось первое в истории епархии её посещение Патриархом Московским и всея Руси . Патриарх Кирилл совершил всенощное бдение и Божественную литургию в Воскресенском кафедральном соборе Южно-Сахалинска, принял участие в церемонии открытия епархиального Духовно-просветительского центра и благословил строительство нового кафедрального собора Южно-Сахалинской епархии, посетил Покровский мужской монастырь и храм Вознесения Господня в городе Корсакове и храм Николая Чудотворца в Южно-Сахалинске . По словам епископа Даниила этот приезд воспринимался им как «подведение итогов деятельности епархии за всё время её существования» .
Всего при епископе Данииле было открыто более 15 храмов и часовен . По состоянию на 2009 года действовало 52 прихода; в 20 приходах были открыты воскресные школы для детей и взрослых, на 29 приходах - православные библиотеки . Несмотря на достигнутые результаты, епископу Даниилу не удалось решить многие проблемы своей епархии за время управления ей. Как он отмечал в интервью Журналу Московской Патриархии вскоре после визита Патриарха: «Людям здесь жить очень трудно. Сказывается суровый климат и нестабильная экономическая ситуация. Многие города приходят в упадок и получают статус посёлков. А посёлки в свою очередь становятся сёлами. <…> У нас нет такого количества святых мощей и древних икон, как на материке. У людей нет чувства сопричастности к Вселенскому Православию , они очень болезненно ощущают свою замкнутость, оторванность от остального мира». По прежнему не хватало деятельных мирян. По прежнему были очень активны различные секты, а саму Южно-Сахалинскую епархию он сравнивал с пограничной заставой, «задача которой состоит в том, чтобы задержать противника, до тех пор пока не подойдут основные силы» .
Митрополит Архангельский и Холмогорский
Решением Священного Синода от 27 декабря 2011 года назначен главой Архангельской митрополии , в связи с чем 8 января 2012 года в Успенском соборе Московского Кремля патриархом Кириллом был возведён в сан митрополита .
Примечания
- Православный календарь 2013 Архивировано 15 июля 2013 года.
- фСПМЮК лНЯЙНБЯЙНИ оЮРПХЮПУХХ 12-2001
- Журнал заседания Священного Синода от 6 октября 2001 года: Russian Orthodox Church
- Сахалин - это духовная погранзастава... Интервью епископа Даниила (Доровских) / Интервью / Патриархия.ru
- Мало храм построить и освятить, надо его ещё и намолить (часть 1) // журнал «Пастырь», ноябрь 2008
- Православие на Сахалине
Нам пишут
Очередной скандал с митрополитом Даниилом
Архангельский митрополит брезгует разговаривать с прихожанами?
Илиана Владиленовна Адаменко, Санкт-Петербург, [email protected]
Общество, Религия
Российский общественный сайт АрхСвобода
Ситуация с которой столкнулись прихожане Свято-Воскресенского храма (с. Матигоры, Холмогорского района Архангельской области) очень похожа на описанную в 2013-2014 годах в Новодвинске.
Если коротко, то суть ситуации в следующем…
В ноябре 2016 отца Александра Ковалева, настоятеля Свято-Воскресенского храма, сняли с прихода и отправили приказом митрополита Архангельского и Холмогорского Даниила в Архангельск клириком Ильинского кафедрального собора. Отец Александр Ковалев — один из уважаемых и старейших священников епархии — 45 лет служения, в храме в с. Матигоры он прослужил 28 лет.
Придя настоятелем в разрушенный храм (без окон, крыши и куполов) вместе со своими прихожанами трудом и молитвой в буквальном смысле воскресил храм. И все это было сделано и делается на деньги местных прихожан и всех прихожан , которые приезжают на службу к о.Александру из многих городов Архангельска, Северодвинска, Москвы, Петербурга, без участия епархии.
О.Александр настоящий пастырь, любящий и понимающий всех, приходящих к нему за советом и утешением. И вот в одночасье, в грубой форме, по-хамски, не сказав ни одного слова благодарности отца Александра снимают и на его место ставят другого священника о.Виталия Привалова ….
Прихожане решили отстоять своего батюшку и начали писать митрополиту Даниилу в Архангельскую Епархию, Святейшему Патриарху Всея Руси Кириллу. Письма остаются без ответа. А при регистрации писем им откровенно говорят: «А кто Вы такие? Вы не из Матигор, вы не местные, и совсем не прихожане…и так далее».
Более подробно вся ситуация описана в письмах от прихожан, которые были уже отправлены в Архангельскую епархию.
14 декабря 2016 мы создали петицию на платформе www.change.org — текст петиции https://www.change.org/p/митрополит-архангельский-и-х .. ,
Сбор подписей продолжается. Среди адресатов нашей петиции :
1.Митрополит Архангельский и Холмогорский Даниил
2.Отдел по взаимоотношениям Церкви и общества Руководитель отдела: игумен Феодосий (Нестеров)
3. Секретарь Арх. епархии: иерей Артемий Ведерников
4. Редакция портала Патриархия.ru [email protected]
5. Синодальный информационный отдел Русской Православной Церкви [email protected].. Председатель Информационного отдела главный редактор журнала «Фома» Владимир Романович Легойда ….
Я не уверена, что до них дойдет наша петиция, и мы получим ответ. Ответа никакого нет до сих пор.
Я написала в «Московский комсомолец», «Правду Севера», «Комсомольскую правду»… Никто не ответил. Только «АиФ Архангельск» хотя бы меня выслушал. Но не помог….
…(редактировано)
Димитрий Троицкий родился 6 (18) октября 1887 года в семье священноцерковнослужителя села Липицы Липицкой волости Каширского уезда Тульской губернии (ныне центр Сельского поселения Липицкое Серпуховского района Московской области).
Окончил Тульское Духовное Училище и, в 1909 году, Тульскую духовную семинарию.
В 1913 году окончил Санкт-Петербургскую духовную академию со степенью кандидата богословия. В том же году окончил Императорский Санкт-Петербургский археологический институт.
С 16 (29) августа 1913 года - преподаватель Холмской духовной семинарии (город Холм Холмской губернии).
28 сентября 1913 пострижен в монашество, с 29 сентября 1913 иеродиакон; 1 октября 1913 рукоположен во иеромонаха.
С 26 августа (8 сентября) 1914 года - преподаватель по кафедре Священного Писания Тульской духовной семинарии.
С 28 октября (10 ноября) 1917 года - настоятель Болховского Троицкого Оптина монастыря Орловской епархии. Одновременно являлся председателем Болховского Макарьевского отделения Орловского Церковного историко-археологического общества.
Лучшие дня
Архиерей
17 (30) апреля 1921, в Великую Субботу, архимандрит Даниил был хиротонисан во епископа Елецкого, викария Орловской епархии.
Во время проповедей критиковал новую власть: «Все забыли праведное учение и стали верить в какую-то кучку людей, не понимающих самих себя…». Был арестован 2 ноября 1921 года в Болхове за антисоветскую агитацию и председательствование в нелегально существующем с 1918 по 1921 г. в г. Орле церковном историко-археологическом обществе. 8 апреля 1922 года освобождён под подписку о невыезде из пределов Болховского и Мценского уездов.
17 мая 1922 года, ввиду ареста Епископа Серафима, духовенство Орловской епархии обратилось к епископу Даниилу с прошением принять управление епархией. Епископ борося с обновленчеством.
28 октября 1922 года был вновь арестован в Болхове за контрреволюционную агитацию и нелегальное существование церковного историко-археологического общества. Президиум Орловского ОГПУ СССР 15 ноября 1922 года приговорил к 2 годам высылки в Хиву. Отбывал ссылку в городе Пенджикенте.
Будучи ссыльным, вместе с епископом Василием (Зуммером) участвовал в тайной архиерейской хиротонии владыки Луки (Войно-Ясенецкого).
Подписал письмо 25 архиереев от 2 апреля 1926 года в поддержку канонических мер прещений, предпринятых Заместителем Патриаршего Местоблюстителя Митрополитом Сергия против организаторов григорианского раскола.
С апреля по сентябрь 1926 года был заключён в Бутырской тюрьме в Москве, после чего выслан в Кинешму.
С декабря 1927 года - епископ Шадринский, викарий Свердловской епархии. В должность, видимо, не вступил.
«За агитацию против колхозов» был арестован и выслан в Архангельскую губернию.
С августа 1931 года - епископ Орловский.
С декабря 1931 года - епископ Брянский и Севский.
Запомнился жителям Брянска своими пламенными проповедями, а также тем, что при нём были обретены и вновь погребены под алтарем Введенского храма мощи святого князя Олега Романовича Брянского. Сделано это было «во избежание поругания от безбожных властей».
Скончался 17 марта 1934 года от тифа - сказалось подорванное в последней, северной ссылке здоровье.
Архиепископ Даниил был погребён на небольшом кладбище в Володарском районе города Брянска. В 1950-х годах кладбище было ликвидировано, на его месте устроили двор жилого дома. Перезахоронить останки Даниила никто в то время не решился.
Вопрос о канонизации
В 2005 году в Брянской епархии завершила свою работу комиссия по канонизации архиепископа Даниила. После изучения архивных документов церковные власти признали, что архиепископ пострадал за веру, то есть имеется возможность для его причисления к лику святых как исповедника. Решение этого вопроса остаётся за Священным Синодом.
Семья
Отец - Алексей Петрович Троицкий, сын священника и сам сельский священник;
Брат - Владимир, в монашестве Иларион, архиепископ, причислен к лику святях;
Брат - Алексей, священник в родном селе Липицы, погиб в лагере;
Сёстры - Ольга и София.
» готовит интервью с правящими архиереями Русской Православной Церкви. На наши вопросы уже ответили Предстоятель РПЦЗ митрополит Иларион, митрополит Минский Филарет, митрополит Владивостокский Вениамин, архиепископ Южно-Сахалинский Тихон, епископ Кронштадтский Назарий и другие. Сегодня представляем вниманию читателей беседу с митрополитом Архангельским и Холмогорским Даниилом.
Ваше Высокопреосвященство, в одном из своих интервью Вы сказали, что родились в верующей семье. Не могли бы Вы рассказать о своих родителях? Каким было Ваше детство, отрочество и юность?
Во времена лихолетья наш род не потерял веру, и это, конечно, заслуга моих предков. Особенно со стороны отца. Моя бабушка, молясь за своих внуков, просила не здоровья, не благополучия, не разрешения каких-то житейских проблем. Она просила одного, и просила очень усердно, посещая монастыри, раздавая посильную милостыню - просила, чтобы хоть один из ее рода стоял у престола Божия. Когда я был маленьким, бабушка водила меня в храм и все говорила: «Хоть бы ты стал батюшкой...» Конечно, ребенку трудно было это понять, тем более без опыта личного общения со священнослужителем. Такие были времена: в лучшем случае можно было подойти на исповедь и сказать несколько слов, больше никакого доступа к священникам не было.
Я регулярно исповедовался, причащался, читал духовную литературу; с детства очень любил читать Евангелие. Слава Богу, у нас были и духовные книги, и иконы, с этим не было особых проблем (это было в 60-70-е годы). Были жития святых, проповеди Илии Минятия, Исаак Сирин был, Ефрем Сирин... Для души было всё, не было только, как я сказал, общения со священниками. Город почти миллионник, всего три храма, священнослужители всегда очень заняты: кто-то умирает, кто-то болеет, кого-то нужно причащать, службы служить...
Потом настала пора идти в армию. Был Великий пост (в нашей семье всегда соблюдали посты); я специально особенно сильно постился, даже не вкушал рыбу, и ушел в армию на второй день Пасхи. Для меня Пасха 1979 года была какой-то особенной, ведь призыв на службу воспринимался как радостное событие.
После армии Вы закончили Одесскую духовную семинарию и Московскую духовную академию. Почему Вы решили получить духовное образование?
Отслужив полтора года, я пришел в отпуск и познакомился с замечательным священнослужителем - у него был тогда свободный вечер. Это был мой первый «контакт» со священником, и он закончился тем, что мне сказали: «Приедешь после армии - и твоя жизнь изменится».
До этого я думал остаться в армии, пойти в военное училище. Мне нравилась дисциплина и нравилось то, что ответственность распределялась очень четко, всегда можно было понять, где граница твоих обязанностей и твоих полномочий. Но за последние полгода желание оставаться пропало, весной я уволился и приехал домой. С этим священнослужителем мы полетели к митрополиту Зиновию (Мажуге) в Тбилиси. Владыка Зиновий сейчас причислен к лику святых, а тогда он служил в храме Александра Невского, ему было уже около 90 лет. Он сказал: «Иди в семинарию, это твой путь. Поступишь и будешь иподиаконом у митрополита».
Так и произошло. Я сдал экзамены, меня зачислили, ещё не началась учеба. Идет всенощная, после помазания выходит старший иподиакон, берет меня (а мы стояли на клиросе), заводит в алтарь и говорит: «Иди к владыке под благословение». Владыка спрашивает: «Кто вы, откуда? А, с Воронежа, это моя первая кафедра... Вы поступили? Вот вам первое послушание: будете у меня иподиаконствовать».
Так сбылись слова владыки Зиновия, и у меня началась совсем другая жизнь. Когда поступаешь в семинарию, возникает ощущение, что включили пятую передачу, а в себя приходишь, уже когда этот путь заканчивается. А дальше-то что? А дальше - Московская духовная академия.
- В 1985 года Вас постригают в монахи. Как Вы приняли решение о монашеской жизни?
- Поступив в академию, я был восхищен Лаврой, в первую очередь - монахами, которые в ней жили и часть из которых училась вместе со мной на курсе. Это были замечательные, глубоко духовные, кристально чистые души, и мне тоже захотелось быть в их числе. И так получилось, что, по милости Божией, меня взяли в Лавру послушником.
Само решение о монашеской жизни далось непросто. Монашество налагает очень большую ответственность. Не хотелось попасть не в свои сани. И вот однажды (когда мы уже несколько месяцев отучились) подходит ко мне наш староста и говорит: «Слушай, пойдем вместе писать прошение в монастырь». Я на него смотрю так и спрашиваю: «А с чего ты взял, что я собираюсь в монастырь-то?», - я ведь сам для себя ещё не принял решения, и мне, конечно же, было интересно, откуда у него такая мысль. А он на полном серьезе отвечает: «Я слышал, как ты с кем-то разговаривал и сказал, что нужно писать прошение и идти в монастырь».
А я такого никогда никому не говорил! Это было для меня слишком важно, я просто не мог такого никому сказать. А староста говорил совершенно искренне! И у меня сразу возникла мысль - не моя мысль, она откуда-то пришла: «Это воля Божия». Тогда я спросил его: «А чего ты ко мне-то подошел?» - «Да вдвоем как-то смелее» - «Ну пошли». И мы пошли, написали прошения, потом встретились с отцом-наместников, а потом я поехал домой на каникулы. Мне тогда было 25 лет. Приехал и сказал маме: «Я написал прошение в монастырь». Мама ответила: «Это твой путь, тебе и выбирать». Так я оказался в монастыре.
Потом снова учился, учился... Потом стал помощником благочинного - благочинным Лавры тогда был нынешний владыка Онуфрий, предстоятель Украинской Православной Церкви. А в 1988 году его назначили наместником Почаевской обители, и он все передал мне. Я тогда очень волновался, никак не мог с этим «смириться»: «Отец благочинный, ну как же вы меня бросите здесь одного?» Одно дело, когда ты выполняешь, что тебе скажут, а другое - когда ты сам принимаешь решения... Владыка отвечал: «Ничего, ты же был у меня помощником, ты уже все знаешь, все понимаешь». А мне хотелось уцепиться за его рясу и не отпускать! Тем более, что, нужно сказать, владыка Онуфрий - необычайный человек. У него есть такие дары, которых я ни у кого из священнослужителей не встречал. Он очень много мне дал.
В первую очередь я тогда пошел, конечно, к духовнику - отцу Кириллу (Павлову). Расстроенный весь... Отец Кирилл обнял мою голову, прижал к себе и сказал: «Неси, неси это послушание. Это тебя преподобный Сергий поставил, неси». Потом я поехал к одному знакомому батюшке в Липецкую епархию, ему тоже пожаловался. А он так серьезно меня выслушал и сказал: «Да, у тебя не по годам послушание, - мне тогда ещё не исполнилось 28 лет. - Но ты смиряйся перед братией, и преподобный Сергий будет тебе всегда помогать». И в самый первый день моего послушания случилось такое маленькое чудо, что я понял - это специально для меня, и мое сердце успокоилось.
Бывает, кто-то заболел и не может нести послушание, например, у мощей, и нужно найти ему замену. Идешь к такому-то монаху (мобильных телефонов тогда ещё не было) и говоришь: «Слушай, брат, иди срочно постой у мощей преподобного Сергия». А иногда прибегаешь - и нету этого монаха. Он то ли к кому-то в гости ушел, то ли в храме, то ли к нему приехали знакомые, и он где-нибудь около Успенского собора с ними беседует, то ли в академию пошел - он там учится. То есть человек в Лавре, но найти ты его не можешь. А мне в первый день нужно было срочно заменить трех монахов! Я думаю: нужно вот этого, этого и этого. Где их найти? Смотрю в окно - идет один из них. Я выбегаю, все ему объясняю, он говорит: «Понял, благословите». Я поворачиваюсь - идет второй! Я ему: «Как хорошо, иди делай то-то и то-то»... Собираюсь вернуться в келлию - третий идет! Специально будешь звать - они так не придут, а чтобы все трое в одно время, в одном месте, не сговариваясь... Для меня это было чудо Божие!
Благочинный в Лавре отвечает за очень многое. Пишешь расписание богослужений - один служит на ранней, другой - на средней, третий - на поздней. Пять Литургий у нас было в воскресный день, и на каждую нужно всех назначить: кто пономарит, кто поет, кто исповедует. Затем послушания - кто чем занимается. Если монаху нужно, например, кому-то квартиру освятить или ещё зачем-то выйти в город - он идет к благочинному. И прочее.
Это послушание очень ответственное и неспокойное. Тебе постоянно звонят, постоянно стучат. Только откроешь Евангелие почитать - бух-бух-бух: «Отец благочинный, у меня такая беда приключилась...» Что-то надо посоветовать, что-то ещё...
Плюс у нас было двадцать шесть, говоря светским языком, объектов (а сейчас ещё больше) - храмов, подворий, часовен, которые находятся за пределами обители. Здесь то же самое: кто-то приболел - нужно туда кого-то послать, и так далее. И ты постоянно в заботах, у тебя нет свободного времени. Редкие минуты счастья - когда ты заболеваешь!, Какой-нибудь грипп свалил, лежишь. После двенадцати ночи хождения прекращаются, ты спокойно читаешь, делаешь, что хочешь. Утром тебя никто не поднимает, все на братском, потом ранняя Литургия, и так до восьми-девяти часов - твое время.
И вот с одной стороны, например, вирус подцепил, температура, или кашель, все воспалено внутри, с другой - есть возможность читать Святых Отцов... А это то, чего нам всегда не хватает. Этим нужно жить, это нужно вобрать в себя, как воздух. Не случайно святитель Игнатий Брянчанинов и другие Отцы Церкви пишут, что по своему внутреннему воздействию чтение Святых Отцов приравнивается к молитве.
У Симеона Нового Богослова был учитель - Симеон Благоговейнейший. Он дал ему такой наказ: один час молиться, один час трудиться и один час читать Святых Отцов...
Более 15 лет Вы несли различные послушания в Троице-Сергиевой лавре. Какое значение для Вас лично имеет эта святая обитель?
Лавра - это мой дом. Это место, где я духовно родился, это питательная среда, которую можешь оценить только тогда, когда ее лишишься. С тех пор, как я оказался на Сахалине, для меня было особенно радостно - и необходимо - приезжать в Лавру, чтобы «подзаряжать» свои духовные «аккумуляторы».
11 ноября 2001 года состоялась Ваша хиротония во епископа Южно-Сахалинского и Курильского. Девять лет Вы занимали эту кафедру. Какова специфика самой восточной епархии Русской Православной Церкви на территории России?
Специфика заключается в том, что, во-первых, это была одна из новообразованных епархий. Во-вторых, там ничего не сохранилось. Не было не только материальных святынь - поклонных крестов, часовень, храмов, монастырей, но и опыта богообщения, какой можно встретить в семьях с традиционным православным укладом. Это связано с тем, что до 1989 года на Сахалине, на этом огромном острове, не было ни одного прихода, ни одного храма, ни одной часовни и не было священнослужителей. Традиция прервалась, и нужно было все восстанавливать. Этот процесс затрудняла ещё одна особенность - удаленность от центра. На Сахалине, на острове, высокие цены на любые товары - в Хабаровске одни, а на Сахалине другие.
Ну и самая большая проблема, конечно, в кадрах. Жатвы много, а вот делателей... (ср. Мф. 9:37). Основная масса священнослужителей в нашей Церкви - женатые, часто у них бывает много детей, а такой священник просто не мог выжить в этих поселках на Сахалине. А местные жители, выросшие вне традиции, не могли найти из своей среды кандидата в священнослужители. Поэтому одной из самых больших проблем было подобрать достойных священников, которые должны были быть одновременно и проповедниками, и прорабами, и менеджерами - ведь нужно было строить храмы.
Наконец, когда государство перестало контролировать сферу религии, в нее хлынули проповедники из различных протестантских деноминаций и сект. Поколения наших предков были для них идолопоклонниками, а они сами - первыми, кто принес на нашу землю «настоящее христианство». Религиозная составляющая в их действиях была переплетена с экономической и даже политической: Сахалин - это огромные запасы полезных ископаемых и так далее. Противостояние всегда было, есть и будет, с этим мне тоже пришлось столкнуться, неся свое послушание на острове.
Ныне Южно-Сахалинской епархией управляет Ваш родной брат архиепископ Тихон. Как так получилось, что оба брата приняли монашество и теперь являются архиереями?
Владыка Тихон - талантливый человек, Бог дал ему очень много. Он ничего не может делать наполовину, в любое дело, за которое берется, вкладывается на двести процентов. Техникум закончил на «отлично», институт - с красным дипломом... Конечно, таких людей всегда не хватает, и, когда я попал на Сахалин, то взял брата себе в помощники. Он ещё не был монахом, но изъявил твердое желание пойти монашеским путем. Господь видел его сердечные устремления, и обстоятельства сложились так, что его духовной родиной стал Сахалин. Там он стал монахом, там состоялся как священнослужитель, и Господь через Святейшего Патриарха благословил ему быть моим преемником.
По-человечески мне было грустно и трудно, ведь владыка Тихон был очень хорошим помощником. Но так судил Господь. Я поблагодарил Святейшего за это мудрое решение, а потом собрал отцов и сказал: «Отцы, не обижайтесь, но ни одного из вас я с собой не возьму». Дело в том, что, когда епископа переводят на новое место, то лучшие кадры покидают епархию вместе с ним. Это люди, к которым он привык, на которых можно опереться. Ведь к новому человеку нужно присмотреться, а времени присматриваться нет!
Но, как я уже говорил, в эти новые маленькие епархии очень трудно найти активных священнослужителей. К тому же назначают на эти новые кафедры молодых епископов, у которых ещё нет опыта служения, нет своих кадров. Поэтому я никого не стал брать с собой в Архангельск. Это трудно, ты как будто покидаешь семью. И я благодарю Бога за то, что Он меня не оставил и послал мне здесь новых замечательных помощников.
С конца 2011 года Вы возглавляете Архангельскую митрополию. Какие за это время произошли перемены в епархии? Что на сегодняшний день она собой представляет?
Самое главное то, что духовная жизнь развивается. Мне как правящему архиерею помогают, ведь один в поле не воин, как гласит русская пословица. У нас талантливые люди, я вижу это по работе наших епархиальных отделов, их активность значительно увеличилась. Видно, как изменились приходы, монастыри. Например, Антониево-Сийский монастырь. Незадолго до меня епархию покинул его настоятель отец Трифон - масштабная, талантливая личность. Чувствуется, что его не хватает, и нужно время, чтобы новый человек на его месте набрал силу, расправил крылья, и ему нужно в этом помогать. Слава Богу, обитель развивается. Развивается и Артемиево-Веркольский монастырь. На его подворье в Архангельске идет серьезная социальная работа: общество трезвости у нас есть, работа с наркозависимыми и так далее.
Одно из самых значимых событий - строительство кафедрального собора. Когда я приехал, у меня просто сердце сжалось оттого, как трудно здесь было прежнему архиерею - владыке Тихону (Степанову). Я думал: «Надо же, он прослужил здесь 15 лет, он всех знал, и если у него строительство встало, то что буду делать я?» Тем более Север, как мне сказали, это такое место, где пять лет присматриваются, а потом уже помогают. И что, пять лет все будет стоять? А ведь служить действительно негде. Если сравнить с нашими соседями (тем же Мурманском, Сыктывкаром, Карелией), мы в хвосте! У всех в России уже есть кафедральные соборы, а у нас - маленький кладбищенский храм! Даже духовенству негде собраться: алтаря нам не хватает.
Плюс нужно было ремонтировать епархиальное управление, заново возрождать епархиальный сайт и журнал. В тяжелом аварийном состоянии находились многие архангельские храмы (в первую очередь, Ильинский кафедральный собор), и откладывать их реставрацию было нельзя. А средств не было совсем! Прошло время, и слава Богу, нашлись благотворители.
Святейший в свое время предупредил меня: «Трудностей в епархии будет много». Зато теперь слова апостола Павла стали мне настолько близки, что воспринимаются не на уровне сознания, а на уровне сердца: «сила Божия в немощи совершается» (2Кор. 12:9-10).
И я очень благодарен тем, кто меня здесь поддержал, и московским, и архангельским, и сахалинским друзьям, прихожанам...
Святейший Патриарх Московский и всея Руси Кирилл во время визита в Архангельск отметил значительное улучшение епархиальной жизни. Какие задачи стоят перед епархией на сегодняшний день?
Для меня даже строительство кафедрального собора - задача второстепенная. Главное - строительство храмов внутри человеческих душ. Чтобы в тех людях, в которых Христос не воскрес, посеять семя Царствия Божия и помочь вырастить его. Тогда у нас все будет.
Самое главное - возрождение веры. И на этом поле идет самая страшная борьба.
В заключение, Ваше Высокопреосвященство, хотелось бы попросить Вас обратиться с напутственным словом к читателям « ».
Есть замечательные слова святителя Афанасия (Сахарова), человека, который не был теоретиком, а сам прошел христианский путь. Он говорит в своих песнопениях: «Русь святая, храни веру православную, в ней же тебе утверждение». Что значит хранить? Жить этой верой, нести ее, как знамя. Если не будем хранить, не будет утверждения, а будет распад, распад во всем.
А святой Иоанн Кронштадтский, цитируя других святых, говорит, что мы должны собирать божественные лучи в своем сердце. Как увеличительное стекло собирает их вместе, чтобы направить в одно место, и тогда становится способно возжигать все, что рядом, так и мы должны возжигать сердца людей, которые нас окружают. Дай Бог, чтобы каждый из нас горел - не дымил, не тлел, а именно горел этим чистым огнем, как горит свеча перед иконой Христа Спасителя.
