Честь «первого контакта» - разговора представителей разных видов - принадлежит шимпанзе Уошо и ее воспитателям, супругам Аллену и Беатрисе Гарднерам. К тому времени уже было известно, что животные способны мыслить: они могут решать задачи «в уме», то есть не только методом проб и ошибок, но и придумывая новые варианты поведения.

Это доказал немецкий психолог Вольфганг Келер, проводивший свои знаменитые исследования интеллекта шимпанзе еще в начале ХХ века. В одном из его экспериментов обезьяна после ряда неудачных попыток сбить высоко висящий банан палкой или достать его, взобравшись на ящик, садилась, «задумывалась», а потом вставала, ставила ящики один на другой, взбиралась на них с палкой и сбивала цель.

Эти опыты вдохновили ученых на первые попытки «очеловечить» обезьян. В 30-е годы супруги-психологи Кэллог взяли на воспитание детеныша шимпанзе по кличке Гуа, который рос вместе с их годовалым сыном Дональдом. Родители старались не делать различий между «детьми» и общаться с ними одинаково.

Правда, добиться особых успехов в воспитании Гуа им не удалось, а вот Дональд стал обезьянничать: развитие его речи замедлилось, зато он научился в совершенстве подражать крикам и повадкам Гуа и даже стал вслед за ним обгрызать кору с деревьев. Испуганным родителям пришлось прекратить эксперимент, Гуа отправили в зоопарк. Другой паре психологов, супругам Хейс, воспитывавшим шимпанзе Вики, с огромным трудом все-таки удалось научить ее произносить несколько слов: «мама», «папа», «чашка».

Лишь в 1966 году этологи Аллен и Беатриса Гарднер, просматривая фильмы о Вики, обратили внимание на то, что та хотела и могла общаться с помощью знаков: например, очень любила кататься на машине и, чтобы сообщить о своем желании людям, придумала приносить им изображения автомобилей, которые вырывала из журналов. Неспособной к речи ее делал не недостаток ума, а устройство гортани. И тогда Гарднерам пришла в голову идея обучить шимпанзе языку жестов, которым пользуются глухонемые. Так начался «проект Уошо».

Уошо и ее семья

Будущая первая леди в мире шимпанзе была 10-месячным детенышем, пойманным в Африке: первоначально ее предполагали использовать в космических исследованиях - судя по всему, она была просто рождена для славы.

Гарднеры воспитывали Уошо как собственного ребенка. Она не просто запоминала жесты, при помощи которых к ней обращались приемные родители, но и задавала вопросы, комментировала собственные действия и действия своих учителей и сама заговаривала с ними.

Первым ее «словом» стал знак «еще!»: еще пощекотать, обнять, угостить или познакомить с новыми словами. За первый год жизни с Гарднерами Уошо освоила 30 знаков-слов амслена - американского языка глухонемых, за первые три года - 130 знаков. Овладевая языком в той же последовательности, что и ребенок, она научилась объединять знаки в простые предложения. Вот, например, Уошо пристает к одному из исследователей, чтобы он дал ей сигарету, которую тот курил: следуют знаки «дай мне дым», «дым Уошо», «быстро дай дым». В конце концов исследователь сказал: «Попроси вежливо», - на что Уошо ответила: «Пожалуйста, дай мне этот горячий дым». Впрочем, сигарету ей так и не дали.

Легко дались шимпанзе и такие, казалось бы, чисто человеческие умения, как шутить, обманывать и даже ругаться. Одного из служителей, долго не дававшего ей пить, она назвала «грязным Джеком». А ведь ругаться - дело совсем не такое примитивное, поскольку говорит о способности Уошо употреблять слова в переносном смысле, обобщать их значения. Именно на этой способности обобщать с помощью слов строится человеческая разумность.

Оказалось, что Уошо строит обобщения не хуже, чем это делают маленькие дети, начинающие овладевать языком. Например, один из первых выученных ей знаков - «открой!» - она сначала применяла, когда хотела, чтобы ей открыли дверь комнаты, потом стала использовать его для открывания всех дверей, потом для ящиков, контейнеров, бутылок и наконец даже чтобы открыть водопроводный кран.

Обезьяна правильно использовала личные местоимения, представления о прошлом и будущем (в будущем ее интересовали в основном праздники, например Рождество, которые она очень любила), порядок слов в предложениях (например, отлично понимала разницу между «Ты щекотать меня» и «Я щекотать тебя»). Иногда Уошо пыталась «заговорить» не только с людьми, но и с другими существами. Однажды, когда за автомобилем, в котором она ехала, с лаем погналась собака, Уошо, до смерти боявшаяся собак, вместо того чтобы, как обычно, спрятаться, высунулась из окна и стала отчаянно жестикулировать: «Собака, уходи!»

Коко разразилась самым страшным ругательством, какое когда-либо слышали от обезьяны: «Ты грязный плохой туалет!»

Тем временем в лабораторию Гарднеров привезли несколько других недавно появившихся на свет шимпанзе. Они быстро учились и вскоре начали общаться друг с другом на языке жестов. И когда у Уошо родился детеныш, он начал учиться жестам, наблюдая уже не за людьми, а за другими обезьянами. При этом исследователи не раз замечали, как Уошо «ставит ему руку» - поправляет жест-символ.

Когда в 1970 году Гарднеры закончили свою работу с Уошо, ей угрожала опасность отправиться в один из биомедицинских центров «на опыты» и если не погибнуть, то уж во всяком случае провести остаток дней в небольшой одиночной клетке. Ее, а потом и других шимпанзе, проходивших обучение в лаборатории, спас ассистент Гарднеров Роджер Фаутс, создавший «Обезьянью ферму», на которой и живет теперь «семья Уошо» - колония «говорящих» обезьян.

Горилла-профессор

Результаты исследований «семьи Уошо» казались совершенно невероятными, но в 70-е годы несколько групп независимых исследователей, работавших с разными видами человекообразных обезьян, подтвердили и дополнили эти данные. Пожалуй, самой способной из всех 25 «говорящих» обезьян оказалась горилла Коко, живущая неподалеку от Сан-Франциско. Коко - настоящий профессор: она употребляет, по разным оценкам, от 500 до тысячи знаков амслена, способна понять еще около 2000 знаков и слов английского языка и, решая тесты, показывает коэффициент интеллекта, соответствующий норме для взрослого американца.

Впрочем, как и у других «говорящих» обезьян, основное развитие ее речи и интеллекта происходило в первые годы жизни (как правило, талантливые обезьяны доходят в развитии речи до уровня двухлетнего ребенка, а в некоторых отношениях - трехлетнего). Вырастая, они во многом остаются подобны детям, по-детски реагируют на жизненные ситуации и предпочитают игры всем другим способам времяпрепровождения. Коко до сих пор играет в куклы и игрушечных зверей и разговаривает с ними, смущаясь, правда, когда кто-то застает ее за этим занятием.

Вот, например, Коко разыгрывает воображаемую ситуацию между двумя игрушечными гориллами. Посадив игрушки перед собой, обезьяна жестикулирует: «плохой, плохой» - по отношению к розовой горилле, а затем «поцелуй!», обращаясь к голубой. А когда ее парт­нер - горилла Майкл оторвал ногу у ее тряпичной куклы, Коко разразилась самым страшным ругательством, какое когда-либо слышали от обезьяны: «Ты грязный плохой туалет!»

Коко очень любит кошек (у нее была своя кошка, которая недавно умерла), любит рисовать. Рисунки Коко можно посмотреть на ее сайте //www.koko.org/index.php , где также можно узнать последние новости из жизни гориллы, которой уже под сорок (шимпанзе и гориллы могут жить до 45–50 лет).

Сейчас ученые хотят вывести «очеловечивание» Коко на новый уровень - они собираются научить ее читать.

Дрессированные животные или братья по разуму?

Тем не менее выводы из этих исследований оказались слишком скандальными и совершенно неприемлемыми для большей части научного сообщества. С одной стороны, «говорящие» обезьяны оказались ложкой дегтя в бочке меда рассуждений философов и психологов о пропасти между человеком, обладающим сознанием, и животными, подобными автоматам, управляемым рефлексами и инстинктами.

С другой стороны, атаковали лингвисты: согласно доминирующей в американском языко­знании концепции Ноама Хомского язык - это проявление генетической способности, свойст­венной только человеку (кстати, в издевку одну из «говорящих» обезьян назвали Ним Чимски).

По мнению критиков, жесты обезьян - это не осмысленные знаки, а простое подражание исследователям, в лучшем случае «условные рефлексы», приобретенные в результате дрессировки. Экспериментаторы, разговаривая с обезьянами, якобы все время делают им подсказки, сами того не осознавая - мимикой, взглядом, интонацией, и обезьяны ориентируются не на их слова, а на невербальную информацию.

«Говорящих» обезьян сравнивали с Умным Гансом - орловским рысаком, владелец которого «научил» коня считать и отвечать на вопросы. Потом оказалось, что Ганс просто реагировал на едва уловимые движения своего тренера.

Среди скептиков была и исследовательница Сью Сэвидж-Рамбо. Она решила опровергнуть представления о «говорящих» обезьянах. Началась серия исследований, в которых карликовые шим­пан­зе-бонобо общались с учеными посредством компьютера на специально разработанном искусственном языке - йеркише (на пятистах клавишах компьютера были изображены слова-знаки этого языка).

Одной из целей Рамбо было как можно меньше поощрять обезьян за правильные ответы. Взрослые обезьяны, с которыми работала Сэвидж-Рамбо, не проявляли особых талантов и только усугубляли ее скепсис. Но в один прекрасный момент малыш Канзи - сын одной из этих обезьян, все время вертевшийся возле матери, - вдруг начал по собственной инициативе отвечать за нее. До этого момента его никто ничему не учил, исследователи вообще не обращали на него особого внимания, но отвечал он блестяще.

Вскоре обнаружилось, что так же спонтанно он научился понимать и английский, а вдобавок проявил немалый талант к компьютерным играм. Постепенно благодаря успехам Канзи и его сестры Бонбониши от скепсиса Сэвидж-Рамбо не осталось и следа, и она начала предъявлять научному миру доказательства того, что ее «говорящие» шимпанзе знают три языка (йеркиш, амслен и около 2000 английских слов), понимают значения слов и синтаксис предложений, способны к обобщению и метафоре, разговаривают друг с другом и учатся друг у друга.

С результатами исследований Сэвидж-Рамбо было очень сложно спорить. Тем, кому дорога человеческая исключительность, осталось лишь утверждать, что все-таки языку, который используют обезьяны, еще очень далеко до человеческого. Как в анекдоте: «На арену цирка вышла свинья и сыграла на скрипке виртуозную пьесу. Все восторженно аплодируют, и лишь один зритель не хлопает, равнодушно поглядывая на сцену. “Вам не понравилось?” - спрашивает его сосед. “Да нет, неплохо, но - не Ойстрах”».

В мире животных: культура, образование, эмоции

«Животные лишены сознания». Этот тезис - последняя надежда утвердить исключительное положение человека среди других живых существ, дающая нам моральное право держать их в клетках, использовать для опытов и строить заводы для производства «живого мяса».

Но еще в середине ХХ века появилась этология - наука о поведении животных. И наблюдения этологов позволили совсем по-другому взглянуть на психические способности животных.

Выяснилось, что человекообразные обезьяны (как и слоны, и дельфины) обладают самосознанием, по крайней мере на телесном уровне: они узнают себя в зеркале. Спектр эмоций, проявляемых ими, очень богат. Например, по наблюдениям этолога Пенни Паттерсон, гориллы любят и ненавидят, плачут и смеются, им знакомы гордость и стыд, сочувствие и ревность…Одно из последних исследований, выполненное британскими биологами из университета Сент-Эндрюс, показало даже, что у дельфинов есть подобие постоянных имен друг для друга.

Многие человекообразные обезьяны используют орудия труда, что еще недавно считалось исключительной привилегией человека. «С тех пор как около полувека назад Джейн ван Лавик-Гу­долл впервые увидела, как шимпанзе с помощью тонкого прутика выуживают из отверстия в термитнике его обитателей, зоологи обнаружили в поведенческом репертуаре этих обезьян еще около сорок методов целенаправленного использования всевозможных предметов», - рассказывает Евгений Панов из Института проб­лем экологии и эволюции РАН.

Это уже не инстинкт, а культурный навык, который передается из поколения в поколение. В последние годы появляется все больше исследований культурных традиций у обезьян, и слово «культура» употребляется там без кавычек.

Однако, как утверждает Евгений Панов, «высокий уровень развития орудийной деятельности человекообразных обезьян указывает на их способность рационально планировать длинные последовательности действий. Однако это не приводит к возникновению развивающейся материальной культуры».

Но, может, обезьянам это просто не нужно? Вспомним афоризм Дугласа Адамса: «Человек всегда считал, что он разумнее дельфинов, потому что многого достиг: придумал колесо, Нью-Йорк, войны и так далее, в то время как дельфины только тем и занимались, что развлекались, кувыркаясь в воде. Дельфины же со своей стороны всегда считали, что они намного разумнее людей - именно по этой причине».

Да, мозг человекообразной обезьяны весит в три раза меньше, чем наш, но это еще не делает нас исключением среди других живых существ: у дельфинов, китов, слонов мозг куда больше, чем наш. Исследователи придумали сравнивать не объем мозга, а отношение веса мозга к весу тела. Но вот незадача - впереди нас по этому коэффициенту оказались лабораторные мыши.

Между обезьяной и человеком

Одна из главных проблем состоит в том, что мы везде ищем «подобия» нашему разуму и нашему языку, не в силах представить ничего иного. «Говорящие» обезьяны - совсем иные существа, чем их природные сородичи, «глупые обезьяны», по определению Уошо. Но людьми они так и не становятся, по крайней мере в глазах самих людей.

Уошо назвали в честь местности в штате Невада, где жили Гарднеры. Впоследствии выяснилось, что на языке индейского племени, исконно обитающего в этой местности, «уошо» означает человек. Человеком себя считала и сама Уошо. «Она такой же человек, как и мы с вами», - говорит о своей Коко ее воспитатель Пенни Паттерсон. В эксперименте по разделению фотографий на две категории - «люди» и «животные» - Вики, знающая всего-то три слова, свое фото уверенно клала в группу «люди» (как и все другие «говорящие» обезьяны, с которыми проводили этот эксперимент). Фото своего собственного «неговорящего» отца она так же уверенно и с видимым отвращением клала в группу «животные» вместе с фотографиями лошадей и слонов.

Как нам относиться к этим существам? В славном советском фильме «Приключения Электроника» была точно та же проблема: для взрослых Электроник - говорящий робот, и его можно и нужно «включать-выключать», дети же ясно видят: это - человек, даже больше человек, чем его близнец Сыроежкин.

Сегодня на сторонников защиты прав животных смотрят как на сентиментальных психов. Но, возможно, завтра все изменится, ведь когда-то и рабов или представителей других человеческих рас не считали за людей.

Фото: Chimpanzee and human communication institute; Gamma/Eyedea/East News; Corbis/RPG; AP

Что могут человекообразные обезьяны

Воспринимать и продуцировать незвуковые «слова». В основе таких «слов» лежит обобщенное представление о классе соответствующих объектов и действий, которое позволяет использовать их в разнообразных ситуациях, в том числе совершенно новых, употреблять в переносном смысле, как шутки и как ругательства.

Им доступны «высказывания» об отсутствующих объектах и, в ограниченной степени, о событиях прошлого и буду-щего.

Они могут поддерживать друг с другом и с человеком активные диалоги, включающие обмен ролями говорящего и слушающего.

Они адекватно используют личные и притяжательные местоимения, а также указательные частицы (этот, тот и т. п.).

Обезьяны бонобо, с самого раннего возраста воспитывавшиеся в обогащенном социальном окружении (контакт с матерью, с людьми и с сородичами разных возрастов) и постоянно слышавшие разговоры людей, могут воспринимать звучащую речь и понимать ее синтаксис на уровне двухлетнего ребенка.

Обученные языку обезьяны помнят его на протяжении жизни, воспринимают его от родителей и друг от друга.

Обезьяны, достигшие к настоящему времени 40-летнего возраста, практически не повышают уровня, которым они овладели в первые годы жизни и который представляет, по-видимому, предел их языковых способностей.

По материалам доклада Зои Зориной (заведующей лабораторией физиологии и генетики поведения животных биологического факультета МГУ им. М. В. Ломоносова) на круглом столе «Коммуникация человека и животных»

Что могут иные виды (птицы, муравьи, пчелы)

Они могут выучить язык другого вида (в отличие от нас), чтобы шпионить и вести переговоры.

Способны к быстрой оценке текущей ситуации, смене ролей и стратегий, к оценке риска, к многоходовому планированию.

Им свойственна высокая специализация ролей в социуме, оценка места и глубины понятий «свой/чужой» в зависимости от многофакторного пространства.

Возможно использование разных языков одними и теми же особями, разных модальностей, например акустической, химической и тактильной, а ведь принято считать, что многоканальность - свойство человеческого языка.

Варианты их социального устройства многочисленны не только у разных видов и групп, но и у одного и того же вида, и выбор поведения требует серьезных «вычислительных» усилий. У них можно наблюдать согласие кормить других в обмен на их услуги; «рабовладение», «скотоводство» и «земледелие» (доение тли и выращивание грибов), понимание меры дозволенности действий, прав разных членов сообщества... Удивляет многообразие приемов!

Они способны к выбору средств ведения войн: у них есть химическое оружие, в том числе и оружие массового психического поражения; камикадзе; разведчики, действую-щие то в одиночку, то объединяясь в группы; пограничники, стоящие на охране рубежей в один ряд или в несколько. Как они договариваются? Где военачальники? Что за «распределенный мозг»?

По материалам доклада Татьяны Черниговской (профессора Санкт-Петербургского государственного университета) на круглом столе «Коммуникация человека и животных»

Современные данные говорят о том, что человеческий геном отличается от генома шимпанзе всего на один процент. Это означает, что все разительные отличия человека от обезьян укладываются в малое число генетических изменений.


Мой вопрос сотруднику Палеонтологического института РАН, доктору биологических наук Александру Маркову. Насколько корректны часто появляющиеся заявления о том, что, например, найден ген, который сделал человека человеком, или найден ген речи, или ген, определивший размеры мозга?


Такие заявления значительно преувеличивают реальные достижения, которые сделаны на сегодняшний день. В действительности обычно речь идет о том, что находят тот или иной ген, который важен для развития мозга или речи, который является необходимым, но скорее всего недостаточным условием. Так же, как в обычном генетическом анализе, когда мы говорили о гене болезни, скажем. Такого рода заявления – это некая условность, упрощение.


Так же и в случае и с теми генами, которые нас отличают от шимпанзе. Геном шимпанзе прочтен на сегодняшний день, в отличие от остальных обезьян. Эволюционные линии человека и шимпанзе разошлись по современным оценкам примерно шесть с половиной миллионов лет назад. Сравнительные исследования очень активно начали развиваться после того, как был прочтен геном шимпанзе и появилось два полностью прочтенных генома - человека и шимпанзе. И огромное количество ученых занялось вплотную этим вопросом.


Во-первых, надо было эти отличия просто найти, во-вторых, начать их как-то сортировать и раскладывать по полочкам, чтобы понять, какие из них могут быть важны, а какие - несущественны. И известно, что между геномом шимпанзе и человека существует чуть более 1% различий, то есть почти на 99% наши геномы идентичны. То есть между ДНК человека и шимпанзе всего порядка 35 миллионов различий. И задача ученых понять, где именно в 35 миллионах различий ключевые, которые собственно и делают нас людьми, а не обезьянами.


- 35 миллионов различий между геномом человека и шимпанзе – это не так мало.


Это не так мало, но по сравнению с размером генома не так много. Текст, в котором отличается каждая сотая буква, - это практически один и тот же текст. Прежде всего, конечно, ученых интересовали отличия в тех частях генома, которые кодируют белки. Одна из первых таких ярких находок была связана с геном FOXP2, который в популярных изданиях называют геном речи. Дело в том, что мутации в этом гене могут приводить к серьезным нарушениям членораздельной речи. И второе: в этом гене обнаружены отличия от шимпанзе и в соответствующем белке отличаются две аминокислоты. Поэтому, естественно, появилось предположение, что изменения, произошедшие в этом гене, связаны со способностью к членораздельной речи. Однако говорить, что этот ген является геном речи, неправильно, потому что функция этого гена неизвестна, известны только некоторые косвенные факты.


Если FOXP2 поврежден, речь ухудшается. Он, по-видимому, каким-то образом связан с управлением сложными движениями языка, губ, с их координацией. Этот ген есть не только у человека и обезьяны, он есть у всех млекопитающих и птиц. Недавно было обнаружено, что ген FOXP2 у певчих птиц во время пения изменяется его активность в мозге, причем в тех отделах мозга птицы, которые отвечают за пение.


- А каковы другие различия человека и шимпанзе?


Другие известные случаи, когда какой-то кодирующий ген у человека сильно отличается от шимпанзе – это два гена, которые связаны с ростом мозга. Мутация в этих генах привозит к микроцефалии, то есть к недоразвитию мозга, замедлению роста мозга. Здесь корректно говорить, что этот ген, необходим для правильного развития роста мозга.


В этом гене у человека есть различия с шимпанзе и, более того, есть признаки того, что этот ген подвергался интенсивному отбору. То есть изменения в этом гене были важны и действовал естественный отбор. В случае с геном микроцефалином (Microcephalin) было показано, что самый распространенный у современных людей вариант этого гена появился сравнительно недавно и очень быстро распространился. То есть это могло происходить только под действием отбора: появилась удачная мутация или несколько удачных мутаций, которые дали их носителям преимущество.


Этот ген очень быстро распространился. Скажем, у европейцев 70-80% обладатели этой усовершенствованной версией микроцефалина, а 20-30% с другими версиями этого гена, и они на первый взгляд не уступают. Нужно проводить специальные исследования, чтобы понять, на что он влияет.


А самая свежая новость – это ген, который кодирует маленькую регуляторную РНК, которая работает у эмбриона в мозге в тот период развития, когда происходит закладка структуры коры мозга - это самый критический момент развития эмбриона и именно тогда этот ген работает. Он привлек особое внимание, потому что оказалось, что этот ген человека имеет целых 18 отличий от той версии, которая есть у шимпанзе. Притом, что ген этот у шимпанзе отличается от варианта курицы только двумя отличиями. У шимпанзе и у курицы этот ген одинаковый, а у человека совершенно другой, и он работает как раз в тот момент, когда мозг формируется. Это, конечно, очень интересно. Но опять же непонятно, что именно делает этот ген, на что он влияет. Это все достаточно трудно выяснить и все это пока откладывается на потом.


Мы привели два-три примера, и на самом-то деле больше приводить почти нечего. То есть мы пока нашли очень немного белков, которые существенно отличаются у шимпанзе и человека.


Эти работы обнадеживают, мы видим отличия, мы находим гены, мы можем сравнивать людей из разных популяций. Какие результаты могут изменить наше представление о людях, о животных, о природе?


Это, конечно, очень важно для формирования мировоззрения, для понимания того, что мы собой представляем. К сожалению, пока среди найденных генетиками фактов, не так много поддающихся какой-то осмысленной интерпретации, но некоторые моменты очень интересны.


Например, одним из наиболее хорошо проработанных чисто человеческих генов, которые отличают нас от обезьян, считается так называемый продинорфин, это ген, который кодирует вещества удовольствия - эндорфины. Это те вещества, при помощи которых осуществляется эмоциональная регуляция поведения, то есть от каких своих поступков мы получаем удовольствие, от чего не получаем.


Оказывается, что в регуляторной области этого гена сконцентрированы отличия от обезьян, от шимпанзе. И даже проводили эксперименты, пересаживали эту регуляторную область в другие клетки и оказалось, что в культуре клеток человеческая версия гена просто-напросто активнее работает. То есть производится больше веществ удовольствия. Что это значит? Пока трудно сказать. Ясно, что вряд ли тут дело просто в увеличении количества этих веществ удовольствия, поскольку изменения затронули регуляторную область - это значит скорее всего, что эти вещества у нас синтезируются в каких-то иных ситуациях, чем у обезьян. То есть мы получаем удовольствие от чего-то другого и получаем иное количество удовольствия, чем обезьяны. Понятно, что это механизм контроля поведения – это самое главное, это то, что определяет наши поступки.


- Чего мы можем ожидать от сравнительных исследований генома человека и шимпанзе?


Сегодня эта тема является одной из самых «горячих» в биологии, в генетике, в сравнительной науке, многие ученые очень увлечены этим делом. Мы находимся в самом начале пути. Геном шимпанзе был прочтен совсем недавно, но те результаты, которые получены, уже содержат в себе массу интересного. Мы понимаем, что мы на самом деле генетически очень мало отличаемся от животных. Те изменения, которые придали нам уникальные свойства человека, на генетическом уровне оказываются незначительными. То есть животно-биологическая основа у нас очень сильна, изменилась только какая-то тонкая регуляция этих биологических животных систем, которые были у наших животных предков.


- Удивительно, что такие малые отличия генома шимпанзе и человека привели к таким сильным результатам.


Вот это действительно удивительно. И мы начинаем по-настоящему понимать, что эволюционные изменения очень крупные, приводящие к огромным преобразованиям строения, поведения, нервной деятельности, могут быть связаны с очень небольшими изменениями на генетическом уровне.

Два метра длиной, из ели, с одного конца заострённое. В общем, обычная заострённая палка, только её самая широкая и массивная часть находится в передней трети — верный знак того, что оружие метательное. Одна деталь: оружию 400 тыс. лет, а значит, оно старше нашего с вами вида. Факт его принадлежности к чисто метательным очень важен. Дело в том, что нечто вроде копья в современных опытах используют те же шимпанзе: острая палка помогает им убивать мелких животных в норах. Метать палку — совсем иное. Как утверждает одна из антропологических теорий, именно это отделяет людей от обезьян.

Несколько десятилетий назад британский антрополог Джеймс Вудбёрн провёл некоторое время среди охотников-собирателей народа хадза (Танзания). И обратил внимание на то, что в этом обществе почти нет дифференциации. По сути, оно абсолютно эгалитарно. Семьи хадза формируют небольшие группы, кочующие вместе раз в пару недель. Состав их непостоянен; по желанию их членов они могут объединяться или распадаться. Их территории не имеют чётких границ; каждый хадза может жить, охотиться и собирать пищу там, где пожелает, и лишь в сухой сезон они объединяются в большие коллективы по 100-200 человек. Никакой постоянной социальной структуры, вроде общины или племени, здесь нет. Нет и признанных авторитетов: один их них может иметь лучшие организаторские способности, и во время такого сложного мероприятия, как охота на бегемотов, его выдвинут вперёд, и он временно возглавит группу. В миг, когда бегемот убит, его лидерство исчезает.

Любая попытка отдельного хадза подчинить себе волю других сталкивается с сопротивлением буквально всех. Даже выдающиеся охотники не рискуют идти против таких, казалось бы, временных, маленьких и неустойчивых коллективов — ведь даже великий воин может быть убит во сне…

Через некоторое время Кристофер Боем из Университета Южной Калифорнии (США) обратил внимание на то, что эта социальная структура является перевёрнутой картиной социального мира шимпанзе. Те живут в строго иерархической группе, подчиненной альфа-самцу. Именно он контролирует степень доступа к еде и особям противоположного пола — двум основным ресурсам, необходимым для выживания в Африке. В вышедшей в 2000 году книге «Иерархия в лесу» Боем предположил, что эгалитаризм возник в человеческих сообществах довольно рано как результат уничтожения иерархии, основанной на силе индивидуума. Как он постулирует, гибель силовой иерархии стала возможной только из-за появления метательного оружия. Даже неметательное копьё, утверждает учёный, в руках сильного важнее, чем в руках слабого. К этому моменту мы ещё вернёмся.

Когда именно это произошло — непонятно. Копьё, которому 400 тыс. лет, — исключение, поскольку дерево очень плохо сохраняется. Лучше сохраняются каменные наконечники, но они явно возникли позже метательного копья (самый ранний образец — 300 тыс. лет). Однако, настаивает Кристофер Боем, именно это повлияло на эволюцию рода Homo. Туловище шимпанзе не приспособлено к метанию: слишком высокий центр тяжести, рука и ладонь без характерных изменений в виде противопоставленного большого пальца также не могут обеспечить эффективный бросок. Именно навык метания является определяющим признаком человека, развивает эту концепцию эволюционный биолог Пол Бингэм и психолог Джоанна Соуза из Университета Стоуни-Брук (США) в свой книге с говорящим названием «Смерть на расстоянии и рождение Вселенной человека». Способность метать для нас — это как способность бегать для гепарда, утверждают они, рубикон между представителями человеческого вида (человеческих видов, вспоминая вымерших родственников) и всеми остальными. Как только метательное копьё уравняло слабых и сильных, пралюди, инициативу которых больше не сковывали деспотичные альфа-самцы, стали развиваться как ошпаренные.

Без альфа-самца нашим предкам пришлось как-то заполнять пустоту: централизованный контроль над пищей и доступом к представителям противоположного пола отменили, но сделать их бесконтрольными вовсе означало убить экономическую и психическую сбалансированность коллектива. Так, по мысли приверженцев теории «метательное оружие сделало человека из обезьяны», нашим предкам пришлось установить табу, общие для всех правила, примитивные законы. Людям пришлось учиться сотрудничеству, а не отношениям альфа-самца и подчинённого, иначе известным как «вертикаль власти».

Тут, конечно, можно возразить: только ли метательное оружие создало социальную организацию людей? На прошедшем в 2012 году во Франкфурте-на-Майне (ФРГ) форуме Института Эрнста Штрунгмана Карел фон Шайк, глава Института антропологии Цюрихского университета (Швейцария), публично высказал сомнение в том, что оружие стало причиной перестройки человеческого общества. Всё наоборот, полагает он: первые люди были вынуждены полагаться на ценность каждого человека в своём небольшом коллективе, обычно не превышающем 20-40 человек. Поэтому насилие просто не могло быть применено для поддержания социальной структуры, что делало деспотичного альфа-самца естественным образом вымирающим типом руководителя.

Оппоненты немедленно указали на то, что шимпанзе в дикой природе также весьма серьёзно полагаются на специализацию навыков отдельных особей. Во время охоты они делятся добычей с не участвовавшими в деле самками, а те отдают им плоды собирательства. Тем не менее альфа-самец там на месте, а также нет и намёка на метательное оружие.

В подтверждение своей гипотезы о взаимосвязи социальной структуры людей и их оружия и технологий в целом сторонники гипотезы «человека оружейного/орудийного» указывают также на неолит. Примерно 10 тыс. лет назад земледелие стало позволять накапливать богатство в одних руках. Бесполезно собирать мясо, которое протухнет назавтра; собирать же зерно — один из первых шагов для создания так называемых восточных деспотий, где управление запасами считается одним из корней государственности.

Возможность накопления ценностей создала смысл и явлению рабства: раб вряд ли сможет охотиться для добывания пропитания господину, в то время как пахать он определённо может. Именно этот новый виток технологического развития, полагают антропологи, стал основой современного государства.

Более того, Герберт Джинтис из Института Санта-Фе (США) утверждает, что известный дрейф нового времени в сторону формального эгалитаризма также был обеспечен технологическим прогрессом в области вооружений. К ним он относит огнестрельное оружие, сделавшее массы пехоты важнее рыцарской кавалерии и обусловившее рост важности третьего сословия в обществе, а также постепенное перетекание к нему власти.

Более того, демократизация, полагает г-н Бингэм, и сегодня идёт рука об руку с разрешением на владение и ношение оружия, что позволяет гражданам подрывать монополию государства на насилие.

Что ж, новая гипотеза о движущих силах очеловечивания не хуже трудовой (а мужи... муравьи-то не знают!) и тем более половой (по которой, нас должны были обогнать иных виды обезьян); по крайней мере она лишена их широко известных недостатков. А теперь немного суровой, но необходимой критики.

Во-первых, непонятно почему водораздел надо проводить именно по метательному оружию. Любой практикующий будока, скажет, что неметательное древковое оружие почти исключает определяющее влияние фактора силы на исход боя. Кроме того, искусство применения оружия (и даже просто рук) намного важнее характера примитивного оружия или физической силы, — почему у предков человека должно было быть иначе? Вспомним тех же гепардов: когда их учат бегать старшие, они разгоняются до 110 км/ч; когда не учат (вольеры, рано потерявший родителей детёныш) — они не могут бегать быстрее 50 км/ч. Обучение владению ещё неметательным оружием уже на первом этапе должно было отсеять грубую физическую силу как фактор доминирования, ведь умение обращаться с копьём быстро и точно важнее силы.


Абсолютно неясно и предположение о том, что прачеловеческим видам были свойственны черты общества шимпанзе. Напомним, карликовые шимпанзе-бонобо не используют агрессию для выяснения отношений, у них нет примитивных войн, а во главе стаи стоит самка — причём не «альфа» (в том смысле, что она не монополизирует сексуальные отношения ни с одним из самцов). Опять же у них практически нет столкновений между самцами и самками; самцы крайне терпимо относятся к детёнышам и подросткам бонобо. Казалось бы, что мешает самцу (а он у бонобо, как и у человека или шимпанзе, сильнее самки) монополизировать власть? Ничего, кроме того, что они не в состоянии по одному устоять против объединённой группы самок. Самцы же, в силу стремления к сольному доминированию, не могут эффективно взаимодействовать. Поэтому культа силы там нет — задолго до появления любого метательного оружия. Кстати, ветви шимпанзе и гоминид разделились лишь 5,5 млн лет назад, а бонобо специализировались медленнее, чем «стандартные» шимпанзе, сохранив больше архаических черт, общих для человека и шимпанзе. Так что к человеку они ближе любого другого вида (даже кровь можно переливать). Поэтому если уж моделировать первые сообщества людей на основе современных обезьяньих, то почему на примере шимпанзе, а не бонобо, у которых альфа-самцы отсутствуют как класс? Может, тогда и объяснить их падение будет проще, а то и вовсе незачем?

Наконец, об эгалитаризме. Делать на основании общества хадза вывод о наличии или отсутствии неравенства у предков человека сотни тысяч лет назад, конечно, можно, но при этом не стоит забывать о деталях. Так, некоторые особенности отдельных захоронений палеолита заставляют сомневаться в эгалитаризме людей того времени: уже в ту эпоху рядом лежат скелеты с необычайно разным количеством предметов разной сложности. Да и среди австралийских аборигенов вне контактов с белыми достоверно известно неравенство: умелый воин часто начинал один или с группой сообщников терроризировать соплеменников. Хотя большинство аборигенов, как кажется, просто не имели таких наклонностей, из-за чего такая практика и не доминировала в обществе, технически, как видим, наличие метательного оружия не мешало австралийцам иметь в сообществах отдельных альфа-самцов. И если бы только австралийцам!

Хотя шимпанзе и являются нашими ближайшими родственниками, они все же были неизвестны в большинстве стран мира, до тех пор, пока Чарльз Дарвин не писал о них в 1859 году, и они стали популярны. Только недавно было обнаружено много неизвестной до сих пор информации, позволяющей по-другому взглянуть на заблуждения и преувеличения, в изобилии используемые в произведениях художественной литературы. Тем не менее, наше сходство и различия не являются такими, как многие себе их представляют. Изучая наших ближайших родственников, мы можем лучше понять самих себя.

1. Количество видов


Слева - pan troglodytes, справа - pan paniscus

Шимпанзе часто неправильно называют обезьянами, но они на самом деле только относятся к большой семье обезьян, как и мы. Другими яркими представителями приматов являются орангутанги и гориллы. Существует только один вид человека в настоящее время это гомо сапиенс. В прошлом, многие ученые пытались доказать, что существует несколько видов человека, и часто спешат добавить, что они принадлежали к «высшим» видам. Тем не менее, все люди могут производить потомство от себе подобных, и поэтому мы все являемся одним видом. Что касается шимпанзе, на самом деле существует два вида: pan troglodytes, это обыкновенный шимпанзе, и pan paniscus, стройный шимпанзе или бонобо. Эти два вида шимпанзе являются совершенно отдельными видами. Люди и шимпанзе, как виды, произошли от общего предка, возможно от sahelanthropus tchadensis, около пяти или семи миллионов лет назад. От этого предка остались лишь окаменелости.

2. ДНК

Хромосомы человека слева, справа - шимпанзе

Часто говорят, что ДНК человека и шимпанзе совпадает на 99%. Генетическое сравнение непростая задача, в силу характера генной мутации, так что, более точная оценка находится где-то от 85% до 95%. И хотя эта цифра может звучать впечатляюще, уже доказано, что ДНК используется всеми живыми существами для основных клеточных функций. Например, у нас есть около половины той же ДНК, что и у банана, и все же никто не акцентирует внимание на этом факте, чтобы показать насколько человек может быть подобен банану! Таким образом, 95% не говорят так много, как это кажется на первый взгляд. Шимпанзе имеет 48 хромосом, на две больше, чем имеет человек. Считается, что это наследие от предка человека, две пары хромосом сливаются в одну пару. Интересно, что человек имеет наименьшие генетические вариации среди всехживотных, поэтому кровосмешение может вызвать генетические проблемы. Даже два совершенно не связанных между собой человека, как правило, генетически более похожи, чем два брата шимпанзе.

3. Размер мозга

Мозг шимпанзе сверху, снизу - мозг человека

Мозг шимпанзе в среднем имеет объем 370 куб.см. С другой стороны, люди в среднем имеют размер мозга около 1350 куб. см. Однако, мозг и его размер сами по себе не является абсолютным показателем интеллекта. Некоторые лауреаты Нобелевской премии имели объем мозга ниже 900 куб. см., а некоторые - более 2000 куб. см. Структура и организация различных частей мозга является лучшим способом определения интеллекта. Человеческий мозг имеет большую площадь поверхности, поэтому он имеет гораздо больше извилин, чем мозг шимпанзе, а значит, мозг человека имеет большее количество связей между частями мозга. А также относительно большая лобная доля позволяет нам иметь гораздо более развитое абстрактное и логическое мышление.

4. Социальная коммуникабельность

Шимпанзе тратит на общение много времени. Большая часть их общения заключается в уходе друг за другом. Малолетние и молодые шимпанзе часто играют, бегают друг за другом, и щекочут друг друга. Взрослые шимпанзе также часто играют со своим потомством. Проявления внимания включают в себя обнимания и поцелуи, это происходит между шимпанзе любого возраста и пола. Бонобо особенно откровенные, и почти каждое проявление внимания имеет сексуальный подтекст, независимо от пола. Шимпанзе укрепляют дружбу и проводят много времени вместе, ухаживая друг за другом. Люди также тратят на общение примерно такое же время, но мы делаем это чаще вербально, чем физически. Тем не менее, большая часть огромного количества ничего не значащей болтовни, это просто более сложная версия поведения шимпанзе - и служит она немного другим целям, нежели укреплению наших связей. Люди также демонстрируют более тесные отношения через физический контакт - дружественные похлопывания по спине или объятия. Размеры социальной группы приматов точно отражают размеры их мозга. Шимпанзе имеют около 50 близких друзей и знакомых, в то время как у человека их от 150 до 200.

5. Язык и мимика

Шимпанзе имеют сложные системы приветствий и сообщений, которые зависят от социальных статусов общающихся шимпанзе. Они общаются устно, используя различные крики, хрюканье и другую вокализацию. Большая часть их общения, однако, осуществляется с помощью жестов и мимики. Многие выражения из их мимики - удивление, улыбки, умоляющая мимика и мимика утешения - такие же, как у людей. Тем не менее, люди улыбаются, показывая свои зубы, что для шимпанзе и многих других животных является признаком агрессии или опасности. Большая часть человеческого общения осуществляется с помощью вокализации. Люди однозначно имеют более сложные голосовые связки, что позволяет им воспроизводить большой диапазон звуков, но и мешает им пить и дышать одновременно, так как это делает шимпанзе. Кроме того, у людей очень мускулистый язык и губы, что позволяет им производить точные манипуляции с их голосами. Именно поэтому у людей есть заостренный подбородок, в то время как у шимпанзе он покатый - человек имеет большинство губных мышц на нижней челюсти в районе подбородка, а вот шимпанзе не имеет многих из этих мышц, и поэтому им не нужен выступающий подбородок.

6. Питание

Шимпанзе и люди являются всеядными (питаются растениями и мясом). Люди более плотоядны, чем шимпанзе, и имеют более тонкий кишечник для переваривания мяса. Шимпанзе иногда охотятся и убивают других млекопитающих, часто других обезьян, но в остальном шимпанзе довольствуются фруктами, а иногда и насекомыми. Люди гораздо больше зависят от мяса - люди могут получить витамин В12 естественным путем только из продуктов животного происхождения. Основываясь на нашей пищеварительной системе и образе жизни сохранившихся племен, считается, что люди эволюционировали, поедая мясо, по крайней мере, раз в несколько дней. Люди также склонны к приему пищи по расписанию, а не к непрерывному питанию в течение дня, что является характерной чертой других плотоядных. Это может быть связано с тем, что мясо могло быть доступно только после удачной охоты, и поэтому его ели в больших количествах, но нечасто. Шимпанзе будут поедать фрукты в течение всего дня, в то время как большинство людей будут кушать не более чем три раза в день.

7. Секс

Бонобо известны своим сексуальным аппетитом. Обыкновенное шимпанзе может рассердиться или вести себя агрессивно, но бонобо снимают напряжение через сексуальное наслаждение. Они также приветствуют друг друга и показывают свою привязанность друг к другу через сексуальное возбуждение. Обыкновенное шимпанзе не использует секс в качестве развлечения, и спаривание занимает только десять или пятнадцать секунд, часто во время еды или во время других занятий. Дружба и эмоциональные привязанности не имеют никакого отношения, с кем обыкновенный шимпанзе общается, и самки во время течки обычно спариваются с несколькими самцами, которые иногда терпеливо ждут своей очереди друг за другом. Люди испытывают сексуальное удовольствие, как бонобо, однако секс для размножения занимает гораздо больше времени и требует больше усилий, в результате образуются долгосрочные партнерские отношения. В отличие от людей, шимпанзе не имеют представления о сексуальной ревности или соперничестве, так как они не имеют долгосрочных партнеров.

8. Прямохождение

И человек, и шимпанзе являются двуногими существами и могут ходить на двух ногах. Шимпанзе часто делают это, чтобы посмотреть дальше, но предпочитают передвигаться на четвереньках. Люди ходят прямо с детства, и у них развился чашеобразный таз, чтобы поддерживать их внутренние органы. Шимпанзе ходит, наклонившись вперед во время движения, так что таз не поддерживает их органы, и они имеют более широкие бедра. Это делает роды для шимпанзе гораздо легче, чем для человека, у которого чашеобразный таз находится на пути большого родового канала. Человек имеет прямые ноги, пальцы на ноге расположены впереди для удобства хождения, в то время как шимпанзе имеют оттопыренный большой палец на ноге и их ноги больше похожи на руки. Они используют ноги для лазания и ползания боком, по диагонали, или для вращательных движений.

9. Глаза

У людей радужная оболочка глаза белая, в то время как радужная оболочка глаза шимпанзе, как правило, темно-коричневого цвета. Это облегчает задачу увидеть, куда смотрит человек, и существует несколько теорий, почему это так. Это может быть адаптация к более сложной социальной ситуации, когда это выгодно, видеть, на кого смотрят другие, и что они думают при этом. Это может помочь при охоте в полной тишине, где направление глаз имеет очень важное значение для коммуникации. Или это может быть просто генетической мутацией без какой-либо цели - некоторые шимпанзе также имеют белую радужную оболочку глаз. И человек, и шимпанзе могут видеть в цвете, что помогает им выбрать в пищу спелые плоды и растения, имеют бинокулярное зрение, их глаза смотрят в одном направлении. Это помогает видеть в глубину и имеет более важное значение во время охоты, чем глаза на разных сторонах головы, как у кроликов, что помогает им избежать быть пойманными.

10. Орудия труда

На протяжении многих лет считалось, что среди животных только люди используют инструменты. Наблюдения за шимпанзе, проводимые в 1960 году, показали использование заостренных веток для ловли термитов, но с тех пор многое изменилось. И человек, и шимпанзе способны изменить окружающую среду создавая инструменты, чтобы решать ежедневные проблемы. Шимпанзе делают копья, используют камни как молотки и наковальни, измельчают листья для использования в качестве временной губки. Считается, что в результате прямохождения, наши передние конечности значительно более свободны в использовании орудий труда, и мы возвели использование инструментов в искусство. Мы живем в постоянном окружении продуктами наших способностей, и многое из того, что люди считают, делает нас «успешными» уходит своими корнями в наше инструментальное производство.

Дети, которых воспитали животные

10 тайн мира, которые наука, наконец, раскрыла

2500-летняя научная тайна: почему мы зеваем

Чудо-Чина: горох, способный подавлять аппетит на несколько дней

В Бразилии из пациента вытащили живую рыбу больше метра длиной

Неуловимый афганский «олень-вампир»

Миф об 1%

ДНК человека и шимпанзе очень отличаются

Дон Батен

Почему люди продолжают верить в миф об 1% отличии ДНК человека и шимпанзе, когда в действительности эта разница составляет до 30%?

Мы до сих пор часто слышим заявления о том, что ДНК человека и шимпанзе почти идентичны, и что разница составляет всего лишь 1%. К примеру, в докладе за 2012 г. о секвенировании ДНК карликового шимпанзе сказано:

«С тех пор как в 2005 г. исследователи расшифровали генетическую последовательность шимпанзе, было установлено, что 99% ДНК человека и обезьян одинаковы. Это означает, что шимпанзе – наши ближайшие родственники».1

Это заявление было опубликовано не в каком-то сомнительном источнике. А в самом престижном научном журнале Science , публикуемом Американской Ассоциацией содействия развитию науки. Science считается одним из двух самых авторитетных научных журналов в мире (второй - британский журнал Nature ).

Впервые заявление об отличии в 1% прозвучало в 1975 г.2 Это было задолго до того, как ученые смогли сравнить отдельные «символы» (пары оснований) ДНК человека и шимпанзе — первый проект по расшифровке человеческой ДНК был опубликован лишь в 2001 г., а ДНК шимпанзе в 2005 г. Так откуда взялся заявленный в 1975 г. 1%? Дело в том, что генетики провели примерные сравнения очень ограниченных участков ДНК человека и шимпанзе, которые были предварительно выбраны для проверки их сходства. Нити ДНК человека и обезьяны проверили на то, насколько они способны соединяться друг с другом — метод, известный как ДНК гибридизация.

Отличие в 1% означает, что мы «почти идентичны»?

Человеческий геном содержит около 3000 млн. «символов». Если показатель 1% верен, отличие должно составлять 30 млн. символов – это равно 10 напечатанным книгам размеров с Библию. Это в 50 раз больше ДНК, чем у самой простой бактерии.3 На самом деле это очень большое отличие, превышающее способности даже самого оптимистического эволюционного сценария, даже если учитывать миллионы лет.4

Каковое же реальное отличие?

Публикация о секвенировании ДНК человека и шимпанзе дала возможность провести сравнение. Однако даже это сделать непросто, потому что геном шимпанзе не был построен на ровном месте. Что сделали генетики? Они секвенировали маленькие кусочки ДНК шимпанзе. Т.е. с помощью химических лабораторных процедур они определили последовательность расположения химических символов. Затем эти маленькие цепочки из «символов» соединили с человеческим геномом в тех местах, в которых, по их мнению, они должны совпадать (для сравнения и размещения сегментов использовались компьютеры). После этого человеческий геном убрали и получили псевдогеном шимпанзе, который якобы указывал на общее родство с человеком (т.е. эволюцию).

Таким образом, была получена смешанная последовательность , которая не является настоящей. Предположение эволюции в получении генома шимпанзе таким вот способом должно было бы создать видимость генома человека больше, чем он есть на самом деле. Но даже если учитывать это эволюционное предубеждение, реальные отличия намного больше, чем 1%.

В 2007 г. в Science была опубликована статья о сходстве ДНК человека и шимпанзе. Заголовок звучал так: «Относительные отличия: миф об 1%».2 Автор статьи Джон Коен ставит под вопрос цифру 1%. Он ссылается на данные сравнения, которые были проведены в проекте по секвенированию ДНК шимпанзе. Согласно анализу это отличие составляет минимум 5%. Несмотря на это, в журнале продолжают появляться заявления об 1%.

Для того чтобы показать, насколько это неправильно, Джеффри Томкинс и Джерри Бергман в 2012 г. пересмотрели опубликованные исследования, в которых проводились сравнения ДНК человека и шимпанзе.5 Они пришли к выводу: «Если взять всю ДНК, а не только отобранные заранее участки, можно смело заключить, что сходство генома человека и шимпанзе составляет примерно 87%, во всяком случае, не больше 81%».

Другими словами, отличия между обезьяной и человеком огромны, возможно даже больше чем 19%. Д-р Томкинс провел свои собственные сравнения и получил цифру 30%!6 К тому же вопреки ожиданиям эволюционистов у шимпанзе и человека очень разные Y-хромосомы, носителями которых являются только мужчины.7

Огромная разница между людьми и обезьянами не оправдывает эволюционных ожиданий, но наоборот подтверждает тот факт, что мы были сотворены отдельно от животных.

Сравнение двух сложных геномов – дело непростое! Необходимо определить, насколько важны различные части ДНК, и какое значение имеют разные типы отличий. К примеру, как быть с генами человека, которые отсутствуют у шимпанзе, и наоборот? Похоже, что генетики-эволюционисты их игнорируют, а сравниваются только схожие гены.

Во многих сравнениях использовались только гены, которые кодируют белки (только 1,2% ДНК, а многие гены, кодирующие белки, как у человека, так и у шимпанзе, почти одинаковы8 ). Причем считалось, что остальная часть ДНК неважная или «мусорная». Однако подобное мнение не обосновано. Почти вся ДНК имеет функцию, что снова противоречит ожиданиям эволюционистов.9 Но даже если бы «мусорная» ДНК была нефункциональной, отличия были бы гораздо больше, чем в участках, кодирующих белки, и при определении отличий их следовало бы учитывать. Люди и обезьяны не идентичны на 99%. Нет!

Какой бы ни был процент сходства, что он доказывает?

Ни эволюционисты, ни креационисты не делали прогнозов о проценте сходства до того, как он был подсчитан. Другими словами, каким бы ни был процент сходства: 99%, 95%, 70% или какой-либо другой, эволюционисты все равно будут доказывать общее родство с обезьянами, а креационисты будут видеть в этом общий дизайн. Размышляя над последствиями этих данных, мы должны понимать, что имеем дело не с точной наукой, которую можно доказать путем эксперимента. Каждый получает свое значение, основываясь на личное мировоззрение.

Однако, чем больше отличий между человеком и обезьяной, тем сложнее эволюционистам объяснить их в рамках эволюционной временной шкалы. Именно поэтому они изо всех сил пытаются уменьшить эти отличия.

Миф продолжает жить

Сравнения целых геномов подтвердили, что отличие между человеком и обезьяной намного больше, чем 1%. Так почему же миф об 1% продолжает жить?

Почему журнал Science увековечил этот миф в 2012 г.? В 2007 Коен привел высказывание генетика Сванте Паабо, специалиста по шимпанзе, члена консорциума Института эволюционной антропологии им. Макса Планка (Германия): «В конце концов, вопрос отличия между человеком и обезьяной - это больше политический, социальный и культурный вопрос».2

Возможно, эволюционисты не откажутся от мифа об 1% именно потому, что он имеет политический, социальный и культурный смысл. Они делают это с одной целью – чтобы отрицать явные выводы сравнений ДНК, что мы, люди, очень отличаемся от шимпанзе . Миф о сходстве используется еще и для поддержки мнения о том, что люди не имеют особого места в этом мире, и что обезьяны могут и должны иметь такие же права, как и человек.10

Огромная разница между людьми и обезьянами не оправдывает эволюционных ожиданий, а наоборот подтверждает тот факт, что мы были сотворены отдельно от животных. Бог создал первого человека из праха земного (Бытие 2:7), а первую женщину из ребра мужчины (Бытие 2:22), а не из обезьяноподобного существа. Люди, в отличие от животных, были сотворены по образу Бога (Бытие 1:26, 27). Они – особое творение. Этот образ не был потерян во время грехопадения, он был испорчен,11 поэтому Бог сотворил людей с особым замыслом и сейчас и в вечности.

  1. Гиббонс A., Карликовые шимпанзе становятся, так же как и обычные шимпанзе, самыми ближайшими родственниками человека // Science Now , 13 June 2012; news.sciencemag.org .